«Жити мне Лучке у него Сергея Ивановича Поганкина за отца своего долг во дворе по его, сергееву смерть, и жены его Февроньи, и после их смерти спустя год тот мне, Лучке, жити у его, сергеевых детей у Якима, да у Ивана, да у Юрья, или кого Бог даст им природу, а пить и есть мне, Лучке, и обув и одёжа верхняя и исподняя всё его, сергеево. И живуче мне, Лучке, з женою своею, на которой он, Сергей, пожалует женит, быть у ево, Сергея, и жены ево Февроньи и у детех ево в послушании и в покорении, и жити тихо и смирно, не пить и не бражничать, и никаким воровством не воровать и с ворами не знатца, и воровскою татиною рухлядью самому не промышлять, и ни у кого не приимать; и пократчи ево сергеевы лавки и живота ево, сидя в лавки, не збежать, и лихих людей не подвесть…»
Перо плохо слушалось. Лука Тимофеев сын Врагов с этой минуты переставал быть вольным. Поставив последнюю точку, скрипнул зубами и, не поднимая глаз, вышел из приказной избы.
Солнце продолжало играть в глубокой майской голубизне и весело отражалось во влажных многочисленных куполах Довмонтова города. После ночной грозы ещё не просохшая земля радостно дышала зеленью.
У коновязи чей-то красавец бил копытом, сторонясь соседних лошадей поскромнее. Двое посадских охотно объясняли приезжему, как добраться до дальнего Пантелеймонова монастыря. Дьячок на ходу что-то объяснял просящему. Воробьи разодрались из-за неосторожного червяка.
Лука, комкая злыми ладонями шапку, медленно окинул взглядом этот праздник жизни, поднял глаза на Святую Троицу и перекрестился: «Помоги, Господи…»
Пришли они с батюшкой из-за немецкого рубежа, из Ивангорода, не с пустыми руками: такого мастера-кузнеца в тех краях поискать надо было. В Мокролужской сотне, в приходе церкви Анастасии в Кузнецах поставили двор, наладили торговлишку. Да не убереглись – погорели.
Почти год бился отец, задолжал Сергею Ивановичу 400 рублей. Всей семьёй от зари до зари вздохнуть не успевали. Соседи жалели, помогали, кто чем мог. Но так и истаял «посацкий» человек Тимофей Врагов, оставив кабальный долг на сына.
***
Лучка ещё не знал, что полюбит, но не будет счастлив. Потому что не волен в выборе. Что попытается бежать с любимой. Она погибнет. Случится то, что должно было случиться. Его любовь давала ему силы. Её любовь к нему – крылья.
Только в крыльях счастье! Подписывая закладную, он надеялся, что ещё будет свободным. А теперь он знал, что свободным будет только в Царствии Небесном.